короче, я от жары и безделья заглянул на ФБ и хочу написать несколько текстов о текстах. точнее, об их существовании в горизонтальной демократичной среде.
для начала - лирическое отступление.
после 6 класса я впервые поехал на раскопки. палатки, костёр, берег озера... следующее слово, конечно, гитара. ее взяла с собой моя одноклассница Л. одноклассница Л. знала три аккорда и могла сыграть с их помощью какую-то песенку. я смотрел завороженно. мой папа в своей походной компании был гитаристом-песенником, а я к тому моменту два года отучился на фортепиано и гитару в руках не держал. вместе со мной на Л. завороженно смотрела другая моя одноклассница, В., с таким же папой и фортепиано в анамнезе. Л. обещала вечером научить нас аккордам - и мы были счастливы.
через несколько часов мы насмерть посрались с Л., и она ничему не стала нас учить: хотите - давайте сами, а я пошла. мы с В. взяли гитару, разобрались, какая струна соответствует какой ноте, и часа за два подобрали пять основных аккордов. к вечеру мы уже могли сыграть "виноградную косточку" Окуджавы, то есть, на голову превзошли своего несостоявшегося учителя. мы - молодцы. мы научили друг друга и научились друг у друга так, как нас бы никогда не научила Л.
а теперь внимание: вопрос. можно ли сказать, что в тот июльский вечер мы научились играть на гитаре?
я думаю, сложно спорить с утверждением о том, что научить друг друга играть Таррегу или соло из Highway Star мы бы не смогли. более того: исходные умения, которые позволили нам приписать струнам ноты и подобрать аккорды, были получены нами в музыкальной школе - среде совершенно не демократичной. в демократичной костерно-песенной среде я потом долго варился. там я узнал много песен, некоторое количество полезных приемов, несколько неочевидных способов брать аккорды и один новый перебор. но всему прочему, что я потом мог изображать на гитаре, я научился у преподавателя, к которому пошел той же осенью.
разумеется, есть вундеркинды, которые сидя на завалинке вырастают в Джимми Хендрикса. но большинство людей, которые учатся играть друг у друга, не идет дальше пяти аккордов и трех размеров. и большинству, надо сказать, вполне хватает этих аккордов и размеров, была бы песня душевная.